Лесные пожары

    Нынче, как каждый год? с приближением весны, газеты, радио и ТВ все чаще вспоминают, что к нам неизбежно приближаются лесные пожары. А почему неизбежно? Буквально несколько дней тому назад по Мурманскому радио прозвучало, что будут или нет гореть наши леса, зависит от того, какое будет лето. Если жаркое и сухое, то будем гореть, а если будет дождливо, то, бог даст, и уцелеем. Т.е. все в его божьей воле. Нет ли тут какого иносказания, как писал Салтыков-Щедрин? Мы на протяжении почти 700 км граничим с Финляндией, тот же климат, тот же лес, а у них эти леса не горят. Несколько лет тому назад к нам прислали группу лесников из Финляндии, чтобы они на практике поучились приемам обнаружения и ликвидации лесных пожаров. У себя им бы пришлось специально делать лесные палы, что мало похоже на настоящий лесной пожар, да и леса им жалко. А у нас лес все равно каждое лето горит.
    Наша многолетняя лесная статистика показывает, что только 5 % лесных пожаров возникают от естественных причин, например, молний, все остальное – последствия человеческой деятельности: костры, окурки, сжигание травы, сжигание порубочных остатков, искры из печных труб, даже такая экзотика, как битые бутылки - осколки стекла иногда действуют, как увеличительные стекла, ну, и прямые поджоги.
    Еще сравнительно недавно в небе все светлое время (а у нас летом все время светлое) гудели красные пожарные самолетики, большей частью это были АН-2, с летчиками-наблюдателями на борту, а при необходимости – и с парашютистами-десантниками. Лесохозяйственные институты выпускали специалистов с дипломами летчик-наблюдатель. И запрет жечь летом костры большей частью не был пустым звуком – в моей практике был случай, когда мы развели костер на берегу Имандры, на каменистой полосе, и буквально через 15-20 минут к нам подлетела лодка с инспекторами и соответствующим требованием затушить костер.
    Нежелательность и недопустимость лесных пожаров вроде бы особых доказательств не требует, но, как ни странно, не все здесь так уж однозначно. Лесные научники пишут, что леса горели всегда, и всегда будут гореть, лес - это самовозобновляемый природный ресурс. При этом благодаря пожарам происходит смена видов лесной растительности. Например, у нас ель сменяется сосной. Существует даже такая точка зрения, что, например, в заповедниках лесные пожары тушить не следует, это явление естественное. Мне кажется, что такие парадоксы даже опровергать нет смысла. Во время лесных пожаров гибнут не только растения, но и животные, как взрослые особи крупных видов (несколько лет тому назад, во время массовых лесных пожаров, телепрограммы обошли кадры, как у взрослых медведей пылал мех, и они в мольбе о помощи выбегали из леса к людям), так и массами гибнут детеныши, и насекомые, рептилии, амфибии.
    Есть еще одно вредоносное явление, которое многим неизвестно и не рекламируется столь же широко, как, например, загрязнение тяжелыми металлами. В процессе природных пожаров, как лесных, так и степных, образуются чрезвычайно опасные вещества -диоксины, являющиеся канцерогенами, мутагенами и тератогенами, т.е. вызывающие рак, генные нарушения и нарушения внутриутробного развития организмов. Кстати, это одна из причин повсеместного отказа от мусоросжигательных заводов. Опасность массовых степных палов не только и не столько в опасности распространения огня на дома и леса рядом, но в регулярном отравлении рядом живущего населения диоксинами. Токсические концентрации диоксинов на три порядка, т.е. в тысячу раз ниже, чем, например, типичного канцерогена бензапирена. Химико-аналитическое обнаружение столь малых концентраций вещества становится в соответствующей степени (т.е. в тысячу раз) дороже, не говоря уже о том, что всего несколько организаций способны выполнить такое определение. В природоохранной практике Лапландского заповедника в 1994 – 1995 гг. был эпизод, когда на деньги существовавшего тогда Мончегорского Экологического фонда ныне не существующий институт ГИПХ (Государственный институт Прикладной Химии) сделал определение содержания диоксинов в водопроводной воде города Мончегорска. Были получены пограничные концентрации, т.е. на предельно допустимом уровне. Но довести эту работу до логического завершения не удалось – тогдашний глава Мончегорского Экологического фонда Игорь Геннадьевич Ермаков сказал, что этим деньгам найдется лучшее применение.
    Интересно, что, несмотря на очевидную необходимость перевести лесные пожары в категорию уголовных преступлений, жвачка на уровне газетных благоглупостей все продолжается. Невольно возникает мысль о каком-то очень влиятельном лобби.
    Фотографии, приложенные к этому очерку, сделаны в 1997 . Тогда выгорело около 1500 га в охранной зоне Лапландского заповедника. Было жарко и ветрено, и мы пытались тушить этот пожар 10 суток. Ночью огонь утихал, но с подъемом солнца все начиналось снова. Мы были оснащены чрезвычайно эффективно и соответственно современным требованиям – таскали на гору воду в двадцатилитровых резиновых емкостях с брызгалками. Только один раз прилетел вертолет с двухкубовым мешком на подвеске, которым он черпал воду из озера, а затем выливал ее на огонь. Это было результативно и эффектно, но потом вертолет улетел, и огонь разгорелся снова. Но на 11 день пошел дождь, и пожар прекратился сам.